В начале месяца работников газет и журналов ждали сразу два профессиональных праздника. 3 мая во всем мире отмечали Международный день свободы печати, а просто с Днем печати многие работники СМИ поздравляли друг друга 5 мая. Известные латвийские журналисты, в том числе и авторы нашей газеты, поделились курьезными историями своих рабочих будней.
«Не брала я ваших трусов!»
Журналист «МК-Латвии» Ольга Вахтина рассказала о своем первом материале, который родился из обычного недоразумения:
– Я показалась подозрительной охраннику в магазине женской одежды, он обвинил меня в краже нижнего белья и пригласил на обыск.
Тогда я, к сожалению, не знала, что могу просто отказаться от обыска, потребовав либо вызвать полицию, либо оставить меня в покое.
Я согласилась на досмотр. Обыскивала меня женщина-охранник, делала она это предельно корректно – к ней у меня нет никаких претензий. Но сам факт этого обыска, конечно, осадок оставил.
Естественно, ничего, кроме личных вещей, у меня не нашли. Хорошо, что мое собственное белье не было куплено в этом магазине, и мне не пришлось доказывать, что оно куплено раньше. Покоробило, что в финале этой сцены передо мной даже не извинились! Сказали: «Ладно, можете идти...» Никого не волновало, как себя при этом чувствует человек, которого только что обыскали, заподозрив в воровстве.
Считаю, что в таких случаях перед покупателем следует хотя бы извиниться или даже выдать коробку конфет в качестве компенсации.
Когда я вернулась в редакцию и в красках поделилась этой историей с нашим редактором, он очень заинтересовался и сказал, что об этом непременно следует написать. Так мы и сделали. В своем материале я призвала читателей не бездействовать, если они попадут в схожую ситуацию, и бороться за соблюдение своих прав.
Статья имела резонанс – ее прочла одна женщина, которая позднее столкнулась в магазине с таким же бесцеремонным отношением охраны. Она вдохновилась моей статьей, подала в суд с требованием наказать охранников и выиграла его! Причем это был первый суд в Латвии по такой тематике.
Понедельник начинается в субботу
Для Маргиты Спранцмане, главного редактора «МК-Латвии», первым местом работы была газета «Панорама Латвии», имевшая большую популярность в 1990-е годы:
– Мне было 18 лет, когда главный редактор «Панорамы» Владимир Фарбер, очень мудрый и добрый человек, принял меня в штат. Владимир Хацкелевич вообще делал ставку на воспитание молодых кадров, многие его ученики стали известными и успешными журналистами.
Сейчас трудно поверить, но в середине 1990-х газеты еще делались по старинке, некоторые журналисты писали тексты от руки, другие набирали на печатных машинках, но постепенно на столах уже появлялись компьютеры.
Фотографии для газеты проявляли и печатали в мастерских, которые располагались в подвале знаменитого Дома печати. Газету макетировали вручную, склеивая кальки и пленки на специальном столе.
Конечно, готовить газету в те времена было намного труднее, чем теперь, но и атмосфера в редакциях была другая, журналисты действительно могли влиять на умы и процессы в обществе.
Сначала я работала в отделе культуры, но однажды моя талантливая коллега Анжела Ржищева сказала фразу, определившую мой выбор: «Журналист может стать по-настоящему известным, только если он работает в социальной сфере». Примером для меня стала журналист Инна Харланова, которая каждый день давала в «Панораме Латвии» статьи о правах латвийцах и помогала самым незащищенным.
Я очень люблю свою работу, и так было с первого дня. «Панорама Латвии» выходила шесть раз в неделю, следовательно, у журналистов был только один выходной день. Но все настолько горели своей работой, что никто не жаловался.
Певица из тюрьмы
Фоторепортер «МК-Латвии» Вилена Краснитская рассказывает, что жизнь иногда подбрасывает совершенно невероятные истории.
– Однажды мы делали материал о праздничном концерте в женской тюрьме, меня пригласили сделать репортаж для газеты. История одной из заключенных меня просто поразила: эта девушка, совсем еще юная, отбывала наказание за убийство. Кого? За что? При каких обстоятельствах? Директор тюрьмы рассказала, что девушка жила в детдоме, куда приезжали какие-то странные люди и выманивали девчонок якобы в гости, а на самом деле торговали ими. Эта девочка тоже чуть было не стала жертвой, но стала защищаться от домогавшегося ее педофила и убила этого человека, так и попала за решетку.
Руководство тюрьмы очень жалело эту заключенную – «Поломанная судьба... А как она поет!» В тот раз девушка как раз выступила на концерте, я ее запомнила и рассказала о ней руководству клуба «Саксофон». И вот несколько лет спустя я мимоходом увидела афишу «Саксофона» с анонсом выступления этой девушки. Значит, у нее все получилось! Вот такая история.
В журналистику на сломанных лыжах
Эрику Карклиньшу – 89 лет, за свою долгую жизнь он успел поработать и внештатным, и штатным корреспондентом газеты «Советская молодежь», а затем и редактором «Промышленной газеты».
– Свою первую заметку я написал... из-за расстройства. Мы с одноклассниками очень любили спорт и как-то отправились в Шмерли кататься на лыжах, причем лыжи взяли напрокат на лыжной базе «Динамо». Не успели толком покататься – закончилось все печально – сломали восемь лыж. Ладно бы еще одну пару, а тут – четыре! Что делать? Приходим, грустные, в прокат, и нам говорят: «Сломали? Платите!» А откуда у школьников такие деньги? Лыжи прилично стоили. Стоим, пригорюнившись, на нас лица нет.
И тут нам повезло – вдруг видим нашего бывшего учителя физкультуры Владимира Иванова. А в то время он уже возглавлял отдел спорта газеты «Советская молодежь». Услышав о нашей проблеме, говорит: «Нечего тут платить, напишите-ка мне лучше заметку о том, какие трухлявые в прокате выдают лыжи. Вскроем проблему!» А лыжи действительно были плохого качества, развалюхи и сама база никуда не годилась.
Вот так, с критики, и началась моя карьера в журналистике. Было это начало 1950-х годов. На последнем курсе я уже работал в штате. Как мне удавалось совмещать учебу с работой в редакции – сам диву даюсь.
Кто спасет от «королей»?
Бывший главный редактор газеты «Советская молодежь» Александр Блинов шутит:
– Тираж у нашей газеты был огромный – 870 000 экземпляров! Сейчас, в век Интернета, это кажется невероятным. Но мы привнесли очень много нового, своего – старались давать в газете как можно меньше официоза: писали и о дворовых турнирах, и о разных концертах, и о встречах с читателями – массу всего увлекательного! Стремились быть первыми, непохожими на других. И нам это удавалось.
– А как в те времена было с цензурой?
– Была, как и во все времена. Но стоит учесть, что тогда была цензура партийная – не та, что сидела в Главлите, а именно партийная. А еще была комсомольская. Вот комсомольская цензура для нас была намного хуже партийной, поскольку придиралась ко всему. Там такие люди сидели, что не дай бог. Мы с ними часто ругались, препирались, отстаивая свои материалы. Доказывали им, что они неправы, и иногда это удавалось. Цензоры, которые сидели в райкоме, считали себя на голову выше всех нас, а кто сидел в ЦК партии, – те были вообще короли. Приходилось постоянно защищать своих корреспондентов от нападок, это была важная часть моей работы.
– Но выговоры журналистам все же объявляли?
– В очень редких случаях – если, к примеру, кто-то подвел и не сдал в номер важный материал или очень много серьезных ошибок насажал в статье. Даже дежурный редактор номера, которого называли «свежей головой», иногда пропускал такие ошибки.
Бывало, что и техника подводила! Как-то фотография вышла в печать в перевернутом виде, шума было много.
Если ошибка допускалась в материале о важных официальных лицах, это был «криминал», – редактора вызывали на ковер, распекали, и он имел бледный вид. Журналистам тоже доставалось от партийных функционеров. А сейчас я на пенсии, но продолжаю писать авторские колонки. Уже 500 написал!
Шквал писем из тюрем
Журналист Алла Березовская сейчас на заслуженном отдыхе, но прошла путь в газете «Советская молодежь» от самых низов – нештатного корреспондента – до завотдела писем, обозревателя и исполнительного директора:
– Это долгий путь, который длился около 30 лет. Признаюсь, это была лучшая и очень значимая часть моей жизни. Таких добрых, теплых отношений между коллегами я, пожалуй, больше не видела нигде. Редакция была нашей семьей, для кого-то и домом в прямом смысле этого слова. В сложные моменты жизни некоторые корреспонденты не только работали, но и жили в редакции. Мы горой стояли за коллег, отстаивали свои репортажи. Писали критические статьи, за которые редактору потом влетало, но он нас всегда защищал.
Когда работала в отделе писем, как-то попало ко мне в руки письмо одного заключенного, я ответила ему и написала статью о проблемах в тюрьмах. Резонанс был просто огромный – к нам пришел целый шквал писем из всех тюрем бывшего СССР. Люди делились своими историями, вскрылся целый пласт серьезных проблем в местах заключения. Во многом именно благодаря журналистам дела изменились к лучшему.
В 1990-е годы мы почувствовали себя настолько свободными, что нам казалось, что нам можно все. Как-то на одну из планерок я пришла в парике блондинки и в черных очках. Главный редактор решил, что это какая-то инспекция с проверкой, и пытался мягко меня вытеснить из кабинета. Но я не сдавалась. Потом меня разоблачили по туфлям и попросили больше так не шутить, чтобы не доводить редактора до инфаркта.
А в 1997 году во время подписной кампании устроили одну бесподобную акцию – «Купи за советские рубли», то есть предложили подписчикам самые разные продукты приобрести за советские рубли, к тому моменту уже вышедшие из оборота.
Товары подвезли спонсоры, и мы прямо возле Дома печати устроили ярмарку-продажу. Можно было купить все – хлеб, пакеты муки, пачки макарон, крупы, консервы. Через газету мы объявили, что будет такая акция, но в глубине души не особо верили, что народ придет, не у всех же сохранились рубли. Но когда мы утром пришли и увидели очередь, которая тянулась от Дома печати до троллейбусной остановки, то просто ахнули и тут же встали за прилавок.
Продавали все это за советские рубли наши корреспонденты службы новостей. Люди боялись, что товары закончатся и им не достанется. И выстроились в огромную очередь, причем занимать ее приходили с шести утра. В какой-то момент народ стал напирать и кое-где в очереди даже вспыхивали конфликты – из-за того, что кто-то пытался пролезть без очереди (прямо как в очередях за дефицитом в советское время).
Полиция нам очень помогла – следила за порядком, сдерживала очередь и не допускала стычек – все конфликты быстро гасились. А здесь же, за углом, можно было подписаться на газету.
– Наверное, это стало в стране новостью дня?
– Именно так! Об этом трубили все телеканалы, наутро написали газеты – и русские, и латышские редакции. Акция была авантюрной и хулиганской, но она удалась! Нас благодарили люди! Еще бы, ведь они смогли реализовать свои давно ставшие ненужными советские рубли – купить на них самые настоящие продукты. Люди радовались: мы впервые в жизни накупили такое огромное количество продуктов за фантики! Они понимали, что это фантики, но при этом еще требовали сдачу. Вот так поиграли в советское прошлое.
А мой главный вывод за почти 50 лет в журналистике – никогда не изменяй себе, оставайся собой, тогда и читатель не утратит интерес.
Лучшее дело на свете
Журналист Наталья Лебедева пришла в «Молодежку» в 1984 году, работала, вскармливая четырехмесячную дочку:
– Писала днем и ночью – улучала моменты, когда ребенок спит. Я была счастлива работать в этом коллективе, писать о культуре. Наверное, я идеалистка и романтик, но мне казалось, да и сейчас так считаю, что профессия журналиста – лучшее дело на свете, я видела и вижу в нем одни лишь плюсы. (Хотя у меня, кроме гуманитарного образования, есть еще и инженерное.)
Возможно, кто-то в газете с кем-то соперничал или конфликтовал, но я ничего этого не замечала, все это проходило мимо меня, я всегда искренне любила всех коллег и видела во всем только позитив.
Рассказать и показать деревянные экспонаты
Элина Чуянова припоминает забавный случай из своей журналистской карьеры:
– В 2008 году я работала в газете «Суббота» и делала необычный репортаж для газеты из музея секса, что под Джукстес. Под этот материал редактор дал целую полосу, он сумел оценить такой неоднозначный материал! Автор музейных экспонатов вытесал из дерева половые органы, а назвал их… именами тогдашних депутатов Сейма. К написанию статьи нужно было подойти очень тонко, чтобы никого не обидеть. Но при этом сохранить интригу и иронию. Это был серьезный вызов! Но получилось довольно интересно.
Придет из реанимации и все быстренько напишет
Кавалер ордена Трех звезд и лектор Латвийского университета Александр Мирлин тоже начинал в журналистике:
– Я пришел в редакцию газеты «Советская молодежь» в 19 лет, совсем мальчишкой, и мне казалось, что все вокруг такие солидные, взрослые, хотя большинству журналистов тогда не было и тридцати.
Ярких событий в моей карьере было много, но главное – было много ярких людей. Начинал работать выпускающим, и на третий день моей работы, которая заключалась в постоянных перемещениях между редакцией и типографией с гранками в руках я взглянул на макет газеты и увидел, что вся четвертая полоса сверстана, заполнена текстами и фотографиями, а одно маленькое местечко оставлено пустым. Завотделом спорта Виктор Резник-Мартов мне пояснил, что это – место для будущей статьи Романа Бакалов, который вот-вот принесет информацию о результатах хоккейного матча: «Держите место и ничем не заполняйте! Рома обязательно придет и напишет в номер».
Время идет, а Роман все не приходит и статью не приносит. Неуклонно приближается и время сдачи номера в типографию. Я начинаю нервничать и интересуюсь, где же автор? Меня редактор успокаивает: «Да не волнуйся, автор сейчас в реанимации, но скоро придет и все напишет!»
И тут я проникся такой гордостью за своих коллег! Весь остаток дня я летал по коридорам на подъеме: «С мыслями – надо же, в каком чудесном коллективе я работаю, с такими героическими людьми, – даже из реанимации они приходят сдать заметку!» Роман действительно пришел и заметку сдал о результатах матча рижского «Динамо». А позже я узнал, что «реанимацией» называлось заведение, которое работало на тогдашней улице Карла Маркса (сейчас ул. Гертрудес). Подавали там по тем временам редкостный изыск – сухое белое вино, газированное и холодное. Там стояли такие автоматы – для поддержания здоровья тех, кто накануне превысил нормы, которые способен выдержать организм.
Но если серьезно, то коллектив и правда был уникальным. События того дня и ощущение, что Рома сейчас придет из реанимации и напишет заметку в номер, меня зарядило на одиннадцать лет последующих лет работы в «Молодежке».
Горящий автобус и труп в канале
Сама я пришла в журналистику в 9-м классе средней школы, и темы стали сыпаться как из рога изобилия.
Как-то, еще будучи нештатным автором в газете «Советская молодежь», шла по нынешнему бульвару Райниса, и прямо у меня на глазах загорелся автобус! Пассажиров спешно эвакуировали, никто, к счастью, не пострадал, а автобус продолжал живописно дымиться. Я сделала несколько фотографий, проявила пленку в ближайшем фотосалоне и тут же отнесла заметку в редакцию. Наутро материал был на первой полосе. Редактор, помню, тогда сказал: «Молодец, так держать!» Хотя моей заслуги в этом не было: просто оказалась в нужное время в нужном месте.
С тех пор я постоянно оказывалась в нужное время в нужном месте. Когда начала работать в передаче «Криминал-информ», в первый же день вышли снимать уличный опрос, а в итоге сняли сюжет… о трупе в Рижском канале. Редактор Михаил Бергер был весьма удивлен.
Настоящему журналисту жизнь постоянно подбрасывает сюжеты. Главное – смотреть и видеть, в таком случае твоя работа будет полезна.
Например, пару лет назад я написала в «МК-Латвии» заметку про мать троих детей, которая передвигалась на инвалидной коляске и не могла выйти из дома. После этой статьи женщина смогла собрать деньги на подъемник в девятиэтажном доме, и теперь ведет активный образ жизни, передвигаясь по Каугури на мотоколяске.
Светлана ГИНТЕР
