«Правда ли, что усопших с кардиостимуляторами, протезами или имплантами не кремируют?», «Не вредит ли экологии черный дым, который иногда виден над Рижским крематорием?», «А правда, что людей, при желании, кремируют вместе с их мобильными телефонами и любимыми вещами?». Самые острые и наболевшие вопросы, которые волнуют наших читателей, мы задали директору Рижского крематория Илзе Верпаковской. Она развенчивает многие мифы и легенды, которые витают вокруг услуг кремации.
Кремировать стали вдвое чаще
– Возросло ли в последние годы число людей, желающих заказать кремацию своих близких?
– Спрос на услуги кремации медленно, но неуклонно растет. Причин несколько: прежде всего, это нехватка мест на кладбищах, особенно в столице. Многие центральные кладбища уже закрыты, и кремация становится разумной альтернативой. Плюсы очевидны: урну с прахом можно захоронить в семейной могиле, что разрешено даже на закрытых кладбищах. Еще 12 лет назад наш крематорий был единственным в Латвии. Сейчас в стране уже три таких заведения, и мне сложно назвать точные цифры, сколько людей сейчас отдает предпочтение кремации. Но если сравнить с ситуацией двадцатилетней давности, когда я начала работать, то этот показатель как минимум удвоился. Если раньше проводилось 150-160 кремаций в месяц, то сейчас уже около 300–350, правда, на все три крематория в Латвии – в Риге, Валмиере и Салдусе.
– Сколько стоит услуга кремации?
– От 500 до 1000 евро. Цена зависит от того, что выбирают клиенты. Самый простой и дешевый вариант – это «чистая кремация», без прощания. Тело привозят, помещают в самый простой гроб, кремируют и через три дня выдают близким урну с прахом. Это стоит от 500 до 600 евро. Если же нет причин экономить, то достойное прощание с гробом в зале церемоний, с музыкой и ведущим обойдется примерно в 1000 евро. Конечно, если клиенты выберут кремацию в дубовом гробу, то за счет дороговизны дерева услуги будут стоить дороже. В целом такой вариант обходится дешевле традиционных похорон, особенно в зимнее время, когда земля замерзает и вырыть могилу намного дороже.
Есть и более дорогие варианты, где стоимость может достигать нескольких тысяч евро, если клиент заказывает роскошный саркофаг, живую музыку или другие дополнительные услуги. Руководствуясь принципом «Клиент всегда прав», крематорий исполняет любые разумные пожелания, даже если это кажется нелогичным, например, сжигать дорогой гроб из красного дерева.
Гробы и слухи
– Наши читатели жаловались, что гробы в крематории используют многократно, поэтому нет смысла покупать дорогой. Есть ли почва для таких подозрений?
– Эти слухи, скорее всего, связаны с одной из услуг Рижского крематория – арендой гробов. Действительно, для церемонии прощания можно и арендовать красивый, дорогой гроб. Такая услуга введена в интересах наших клиентов, которые стеснены в средствах и не хотят переплачивать – ведь гроб затем все равно будет кремирован вместе с покойным. А внутри арендованного гроба находится специальный вкладыш – гробовая «кроватка», в которую и помещают тело. После церемонии вкладыш с телом извлекается и отправляется в печь, а сам гроб очищается и используется снова. Эта услуга очень популярна по экономическим соображениям, так как стоимость гроба не менее 200 евро, а его аренда стоит всего 90 евро. Но, если человек уже заказал и оплатил новый гроб, то его близкого, конечно, кремируют вместе с гробом.
– А можно не покупать и не брать в аренду, а привезти свой гроб?
– Конечно. Бывает, что люди, чаще из сельской местности, сами мастерят гробы или заказывают их местным умельцам. Мы принимаем то, что привозят. То же самое и с урнами. Нам приносили и свои, деревянные урны, сделанные на заказ, и простые мешочки. Желание клиента для нас закон.
«А это точно прах нашего близкого?»
– Как близкие покойного могут убедиться, что выданный им после кремации прах принадлежит именно их родственнику?
– Я могу заверить, что технически невозможно в печи крематория кремировать сразу несколько тел и перепутать прах. Печь крематория устроена так, что в нее нельзя поместить больше одного гроба с телом покойного. Каждый человек кремируется в свое время. Весь процесс занимает примерно полтора часа и фиксируется в специальном журнале с указанием времени.
Во время кремации никто не может открыть печь и что-то изменить. После завершения цикла печь автоматически очищается и охлаждается, а затем регистрируется следующая кремация. Конечно, небольшая часть праха может остаться в микротрещинах кирпичной кладки после кремации предыдущего усопшего, то есть какой-то один процент примесей не исключается, но печь регулярно проходит полную очистку, поэтому нет причины для беспокойства и недоверия.
– А как вы можете гарантировать, что прах принадлежит именно этому человеку?
– Мы используем специальный шамотный диск с уникальным номером. Он кладется в гроб перед кремацией и не сгорает, оставаясь с прахом. После кремации прах перемалывается в кремуляторе для однородности, а затем помещается в урну, на которой гравируются все данные усопшего.
Кстати, бывают случаи, когда полиция звонит нам и говорит, что в какой-то квартире нашли урну с прахом, и, судя по маркировке, она получена в нашем крематории.
– В полиции волнуются, законно ли это?
– Да. Но здесь нарушений нет: урну с прахом своего близкого человека разрешено хранить и дома. Если же кто-то нашел выброшенную урну и пытается нам передать, могу заверить – эти урны мы обратно не берем и не используем повторно. Это как пакет в супермаркете, он уже оплачен, вы с ним можете делать все что угодно, хоть выбросить, но не сдавать назад в магазин.
– Нужно ли перед кремацией снимать с тела протезы, например, грудные силиконовые импланты?
– При температуре почти 1000°C сгорает все, кроме очень прочных титановых или металлических протезов. Но перед кремацией мы обязательно спрашиваем у близких, есть ли у человека какие-либо металлические импланты или кардиостимулятор. Дело в том, что кардиостимулятор может вызвать небольшой взрыв, поэтому наши сотрудники должны знать о нем заранее. В этом случае мы проводим процедуру с усиленным соблюдением всех норм безопасности. Печь настраивается особым образом, и кремация не вызывает проблем. В случае металлических протезов после кремации их можно достать с помощью магнитов или после очистки печи. Что касается силиконовых имплантов, они не представляют никакой угрозы и легко сгорают при высокой температуре. Никто не извлекает их из тела перед кремацией.
Все это мифы, которые люди выдумывают и распространяют. Могу заверить, – в моей более чем двадцатилетней практике ни разу не было никаких экстраординарных происшествий, связанных с протезами или имплантами.
А поговорить?..
– Можно ли класть в гроб к покойным разные личные вещи?
– Да, мы замечаем, что люди порой кладут в гроб перед кремацией какие-то любимые вещи покойного, – книги, расчески, зеркальца или помаду. Стараются накрыть любимым одеялом, положить любимые цветы. Многие кладут в гроб покойного даже его мобильный телефон (тенденция последних лет).
– И вы разрешаете?
– Почему бы и нет: при высокой температуре до 1000 градусов все это прекрасно сгорает. Только важное правило – из телефона нужно заранее вынуть батарейку. Люди, как правило, заблаговременно уточняют у нас, что можно, а что нельзя, чтобы не было недоразумений.
– А что запрещено класть в гроб перед кремацией?
– Например, газовые или бензиновые зажигалки и батарейки. Они взрывоопасны. В целях безопасности мы даже просим клиентов подписать документ, в котором перечислено, что именно категорически запрещается делать. После церемонии прощания гроб уже не открывается, поэтому проверить, что положили внутрь, мы уже не можем. Это могут быть какие-то записочки и фотографии близких или, например, какие-то безделушки. Но поскольку наши печи до сих пор работают нормально, значит, люди все-таки правила соблюдают и добросовестно выполняют наши требования.
Животных не кремируем
– Можно ли кремировать животных вместе с хозяином? Например, если они вместе погибли при пожаре или в аварии?
– Кремацией животных мы не занимаемся. Припоминаю один такой случай, когда собака скончалась практически одновременно с хозяином, с разницей буквально в пару дней, и нам поступил такой запрос от близких покойного на совместную с собакой кремацию. Но мы вынуждены были отказать – к сожалению, по этическим соображениям, мы этого сделать не можем.
– А бывали случаи, когда из-за чьей-то ошибки из морга привозили на кремацию тело не того усопшего? Как вы выходили из таких ситуаций?
– За все годы, что я здесь работаю, таких случаев, чтобы по ошибке кремировали не того человека, не было. Недавно была ситуация, когда в больнице им. П. Страдыня перепутали умерших. Но это не наша ошибка, не мы их перепутали, это нам привезли другого. Близкие, конечно, сразу поняли, что это не тот человек, и похоронное агентство оперативно проблему решило. Такой случай был не в нашем крематории, но ошибку быстро исправили. Мы очень следим за этим, потому что это не та сфера, где стоит допускать подобные ошибки. Если бы что-то подобное случилось, мы бы сразу связались с той фирмой, которая доставила усопшего и как можно скорее ошибку исправили. В случаях, когда мы сами привозим покойных, таких недоразумений не бывало.
Если прокурор дал добро
– Если человек умер неестественной смертью, например, был убит, можно ли его кремировать?
– В таких случаях тело попадает в морг судебной экспертизы. И пока не соблюдены все формальности – процессуальные действия, тело не может быть кремировано. Это делается только с разрешения прокурора. Если же он разрешения не дает, тело может быть только захоронено.
– В Риге собрались построить еще один крематорий – в Иманте. Он составит вам конкуренцию?
– Я знаю о планах построить еще один крематорий в Риге. На мой взгляд, это не самая лучшая идея: столице не нужны два крематория. Наш прекрасно справляется со спросом: он загружен всего на пятьдесят процентов, то есть на половину всей мощности. Насколько я знаю, жители Иманты не в восторге от такого соседства и уже активно протестовали против этой идеи. Мы в этом плане в гораздо лучшей ситуации: вблизи Рижского крематория нет жилых домов, в отличие от Иманты. Думаю, это просто чье-то желание открыть свой бизнес, а не острая необходимость. Вот в Даугавпилсе крематорий действительно нужен.
Пришли все в белом
– А бывали среди ваших заказов необычные? Возможно, у кого-то из клиентов были какие-то нестандартные пожелания?
– Да, такое бывало. Иногда близкие покойного не хотят, чтобы прощание было слишком грустным, стараются как-то приободрить тех, кто пришел проводить усопшего в последний путь. Помню случай, когда близкие специально попросили родных и знакомых прийти на кремацию в светлой одежде и непременно с белыми цветами! И вот, представьте этот эффект – весь зал церемоний заполнили люди в белом, и это создало уже совсем другую атмосферу. Незабываемую!
Яркими и незабываемыми часто становятся и прощания с известными людьми, например, с художниками или популярными музыкантами. Бывает, что родственники покойных даже бронируют крематорий на весь день, чтобы не было никакой спешки. Они устанавливают экраны, включают музыку, пьют кофе. Все это происходит прямо в зале. Это уже не просто прощание, а целый спектакль – церемония, посвященная жизни человека, воспоминаниям о нем. Приходят артисты и даже клоуны.
Могут прямо здесь устроить концерт в память о покойном, как-то даже приглашали хор. Так что мы повидали всякое: и бурные аплодисменты после прощальной речи, и рев мотоциклов перед кремацией байкера, и даже салют, как на военных похоронах. Люди вправе проводить в последний путь человека так, как считают нужным, или как он сам пожелал, изъявляя свою последнюю волю в предсмертной записке. Бывает, что усопший оставляет близким даже целый сценарий своих похорон. Родные обычно стараются ему следовать. Не все считают смерть страшной трагедией, особенно когда человек уходит после тяжелой болезни и уже в преклонном возрасте. Для кого-то смерть становится облегчением.
Подготовка тела и услуги
– Как тело усопшего готовят к кремации?
– У нас есть специальный сотрудник, которого мы называем санитаром. Он берет на себя все процедуры: приводит тело в порядок, делает покойному прическу, одевает его и, при желании близких, наносит макияж. Бывают случаи, когда родственники сами готовят тело, и тогда мы просто помещаем его в гроб. В основном же эту работу доверяют нам. Это отдельная платная услуга, стоимость которой зависит от сложности работы. Если нужно просто положить тело в гроб, то около 50 евро. В более сложных случаях – до 100 евро.
– Каков размер урны для праха, и весь ли прах помещается в нее?
– Стандартная урна – это черная металлическая капсула объемом примерно в два литра. Весь прах, как правило, помещается в нее. В редких случаях, когда тело было очень крупным и весь прах в урну не входил, остатки праха передавали близким в мешочке.
Черный дым над крематорием
– Поступают ли жалобы жителей на «черный дым», идущий из вашей трубы, когда работают печи? Насколько сильно крематорий загрязняет окружающую среду?
– Эти печи сделаны так, чтобы процент вредных выхлопов был минимальным. Они сертифицированы. Крематорию также выдано разрешение на загрязняющую деятельность категории B, контроль служб по защите природы очень строгий. Проверяют все – и запахи, и дым, иначе бы разрешение нам просто не выдали.
– За счет чего дымить может сильнее?
– Иногда люди кремируются с гробами. Например, человек для кремации выбрал очень большой гроб, который сделан и обработан каким-то лаком. Эти химические вещества в самом начале кремации могут спровоцировать дым. Или же возникает какой-то специфический запах. Но такие случаи очень редки. Наши люди порой склонны из единичных случаев раздувать проблему. Как-то нам предъявили претензии сотрудники соседнего Братского кладбища – жаловались, что им не нравится запах вблизи крематория – становится плохо. Я сказала: «Ну что поделаешь? Идите работать в Ботанический сад». Крематорий здесь находится исторически, перенести мы его не можем, на направление ветра мы повлиять не можем. Вокруг нас ведь и так одни кладбища, жилых домов рядом нет. Так что если у кого-то, например, аллергия на дым, помочь не сможем – не остановишь ведь работу всего крематория. Общепринятые нормы соблюдены.
– Даже самые современные фильтры не устраняют дым и характерный запах?
– К нам сюда время от времени приходят «нюхачи», как мы их называем. Пытаются выявить нарушения. Когда происходит процесс горения, поднимаются по лестнице, принюхиваются, замеряют запах специальными инструментами. Но пока все в пределах допустимых норм. А едкий дым бывает очень редко и недолго, мы же не жжем здесь костры.
Дизайн, путешествия и… мотоцикл
– Когда ежедневно сталкиваешься с людским горем, нужно как-то черпать силы, чтобы работать дальше. Есть ли у вас хобби, которые помогают отвлечься?
– У меня, как и у большинства моих коллег, очень активная жизнь. Я реставратор-дизайнер, в свободное время люблю заниматься интерьерами и реставрировать мебель. Также много путешествую, езжу на мотоцикле и внедорожниках.
Такая работа требует баланса, и мы находим его в своих увлечениях. Представление о том, что здесь все плачут и ходят в постоянном трауре, – заблуждение. Все не так: сотрудники крематория – вовсе не унылые люди и не прожженные циники, а очень разносторонние и начитанные, с хорошим чувством юмора и крепкими нервами.
Светлана ГИНТЕР
